Катайский районный краеведческий музей

В субботу мы решили ехать на охоту впятером, но в тот, же вечер позвонил из Кургана молодой охотовед Михайлов Владимир Алексеевич и сказал, что едет к нам в Катайск с лицензией на отстрел лося (он тогда курировал наш район). В пятницу вечером он приехал на поезде и остановился ночевать у Григория, т.к. они были хорошими знакомыми друзьями. Пришлось брать еще одну машину ГАЗ – 69 и утром в субботу мы вдесятером отправились в лес. Попутно, решили проехать по угодьям в целях охраны. За Касаргулем, в районе озерка Баташ, заметили следы молодого лося. Сделали загон. На Михайлова из кустов тальника вышел большой лосенок. Он был худой и мохнатый, как овца. Решили отстрелять его, а когда стали разделывать, то увидели, что он весь был изранен картечью. Браконьеры, видимо, убили его мать, а самого сильно поранили и дни его были уже сочтены. Тушу забрали с собой на корм собакам, составили протокол изъятия больного животного из угодий. Проехали до выселки Уральской, в то время там уже не было ни одного дома, хотя раньше там жило несколько человек колхозников. За выселкой, возле болотистой низины, попалось много свежих следов лосей, косуль. Решили сделать загон. Мы с Иваном поехали вокруг болотин, а остальные охотники разошлись по осиннику и встали на номера в засаду. Проезжая возле старого кладбища выселки Уральской, мы остановились и хотели узнать, кто здесь похоронен, но надписи на крестах не сохранились. Всего было пять могил и одна маленькая, неприбранная могилка без креста у самой ограды. И тут в моей памяти возникло забытое виденье. Как – то в ненастную погоду мы с другом по охоте Игорем Зыряновым под вечер забрели на эту выселку Уральскую, в то время здесь стояла всего одна изба, без пристроек. В окне был виден слабый свет, и мы постучались в дверь. Нам открыла молодая женщина. Мы попросились переночевать, так как изрядно промокли, а до деревни Павлуниной, где мы оставили свои велосипеды, было еще километра три. Мы очень устали, т.к. целый день бродили по болотам в поисках уток. Избу освещала керосиновая лампа без стекла, возле печи в зыбке плакал ребенок, голые стены старой избы, почернели от копоти. Кое как перекусив, мы не раздеваясь развалились на голом полу и мгновенно уснули. Еще затемно нас разбудила хозяйка и сказала, что идет на работу, на ферму в Павлунину, где она работает дояркой. После ее ухода мы еще поспали немного, так как нас разбудил детский плач. Мы зажгли лампу на столе, подошли к годовалому ребенку, чтобы как – то его успокоить и то, что мы увидели, повергло нас в шок. Все лицо ребенка было залеплено тараканами, он кричал, махал ручонками, а голодные черные тараканы лезли к нему в рот, в нос, в глаза и уши. Мать уходя на работу, вставила ему в рот соску из коровьего вымени набитую пережеванными крошками хлеба. Малыш сосал эту соску, пока мать была на ферме, а тараканы забирали у него свою добычу. Мы разогнали озверевших тараканов, напоили пацана из бутылочки молоком и крепко заперев дверь снова ушли охотиться с подхода. При виде этого маленького холмика я понял, что не сумела одинокая женщина вырастить своего сыночка. Мы так и не узнали ее имя и фамилию. Постояв немного около могилки, мы поехали дальше по дороге от деревни Павлуниной до Ушаковой. Здесь я должен был начать гон лосей. С пригорка увидали, как по кочковатой низине от нас уходят два крупных лося самца с огромными рогами. Один из них остановился у куста тальника, метрах в двухстах от нас. Я уже вышел из машины, как Иван подает мне ружье шестнадцатого калибра, переломку и говорит: «Стреляй пока стоит. Ружье пулей заряжено». «Так далеко же очень говорю я, только подшумим». «Стреляй, ружье боевым патроном заряжено, в стволе нарезной вкладыш. Григорий Мясников у браконьеров отобрал». Я взял ружье. Прицелился и выстрелил в лося, он дернулся, изогнулся, как кошка всем телом и снова пошел. Задрав свою двустволку, я пошел вслед за ним по болоту. Подошел к тому месту, где стоял лось, увидел на снегу клочок длинной шерсти, вырванной пулей из тела лося и капли крови на снегу, пошел дальше по следу и увидел метрах в пятидесяти тушу лося, пуля угодила прямо в сердце. Я два раза выстрелил в воздух, это был сигнал окончания охоты. Вскоре ко мне стали подходить охотники, стоявшие в засаде. Вместо похвал, в мой адрес посыпались упреки. Какая же это охота, не успели встать на номера, как охота закончилась. Михайлов сообщил нам, что возле него прошел второй лось, невдалеке на выстрел, стрелять он не стал, т.к. не понял, что произошло на самом деле. По следам было видно, что лось направляется на Труханское болото. Посоветовавшись с Григорием, мы своей компанией направились к Ивановой машине и решили отсечь лося от шоссейной дороги, а бригада Михайлова и Мясникова осталась разделывать первого лося. Мы погнали наперерез второму лосю и успели вовремя. Первым из машины выскочил егерь Зеленин А.П., когда вылез я, то сзади послышались один за другим два выстрела. Вернулись обратно и увидели, как на полянке беснуется раненый лось. Он рычал на нас как лев. Скалил зубы, бил передними копытами, но встать уже не мог, т.к. пуля попала ему в позвоночник и задние ноги тащились по снегу. Мы окружили раненого лося и со страхом наблюдали его бешеные рывки в нашу сторону. Не дай бог попадаться подранку под ноги, затопчет и зубами загрызет. Пока мы разделывали лося, бригада Мясникова и Михайлова уехали домой, Владимир торопился на поезд. Вскоре и мы подъехали к домику Григория. Оформили все документы, а т.к. лоси были равны по весу и количеству отростков на рогах, мы взяли себе мяса больного лосенка для собак и разъехались по домам. В каждой машине нас было по пять человек. В настоящее время нет в живых уже Мясникова Г.М., а с Михайловым В.А. мы иногда видимся, когда я приезжаю в гости к дочери Лене в г. Курган. В.А. бодр и здоров, работает председателем областного общества охотников. Недавно женился на молодой женщине. Регулярно занимается охотой, часто бывает в нашем районе. Недавно виделись с ним на праздновании 60-летия Катайского общества охотников